Если во время войны можно менять главу СНБ, начальника Генштаба и главу Полиции, то почему нельзя менять премьера? В особенности когда он является виновником сложившейся ситуации.

Каких показателей должно достигнуть число заразившихся, чтобы погосы и их верховный главный Погос признали, что эту войну они тоже проиграли?

Ведущаяся с невидимым врагом война показала, что нас ожидает в случае войны с обозримым врагом.

Наилучшим решением связанной с коронавирусом проблемы является то, если им в асимптоматичной или сносной форме, подобно мне, заразится и вылечится как можно больше людей.

Должно смениться не 97, а 100% правительства, потому что что все сферы потерпели фиаско.

Пашинян в очередной раз доказал, что возбуждение уголовных дел или угроза их возбуждения являются лишь политическим инструментом в его руках, а не утверждением законности.

Ситуация становится всё хуже. Есть нуждающиеся в госпитализации, которых не могут госпитализировать.

Пашинян дал правильную оценку: народ Армении достоин своего правительства. Заражен премьер, заражен народ.

Я, ставший премьером посредством слова, сейчас должен выводить спецназ и проводить в народе карательные меры, чтобы он соблюдал порядок?

Сегодня Армения находится на пороге апокалипсиса. Эта власть – самая большая угроза для армянского народа за последние 100 лет.

Именно ложь является тем «корона»вирусом, который погубит эту власть. И никакой МАСКАрад не в состоянии стать для них спасательным кругом.

Закон о банковской тайне принят с целью утверждения диктаторского режима.

У парламентского большинства от партии «Гражданский договор» есть шанс сформировать новое правительство во главе с новым премьером, но для этого ГД должен стать настоящей парией.

Правительство провалило борьбу с эпидемией, решение одно – формирование антикризисной команды.

Никол Пашинян, мягко говоря, – непредсказуемый деятель. Трудно полагаться на подобных политических деятелей в долгосрочной перспективе.

Руководители авторитарных или тоталитарных режимов не уходят добровольно.

Обладание покорным Конституционным судом стало для власти идеей-фикс.

Считать конституционный референдум отмененным тоже является антиконституционным – второго мнения здесь быть не может.