2009г, который с собой превращают в историю целое десятилетие, в плане внутриармянских развитий стал продолжением прошлого 2008г. По сути, в политическом плане новый год в Армении не наступил. Как будто уже можно подвести предварительные итоги в плане основных тенденций правления С. Саргсяна. Достаточно странную стратегию этого управления можно охарактеризовать следующим образом: брежневизм во внутренней политике и горбачевизм - во внешней. Странно, конечно, совмещение этих двух  моделей-антиподов, а еще более странно то, что из обоих взяты, быть может, самые отрицательные стороны. Воистину, быть может самой слабой стороной горбачевизма была как раз внешняя политика, а брежневизм был тупиковым прежде всего в плане внутренней политики.

Несмотря на ожидания одних, на прогнозы других, на догадки третьих, несмотря на «намеки» предвыборной кампании С. Саргсяна, несмотря также на некоторые внутривластные  замешательства, которые являются неисчерпаемым материалом для воодушевления журналистов, несмотря на изменения мелкого или среднего калибра, в данный момент еще можем констатировать, что в плане внутренних проблем политика правительства С.Саргсяна остается консервативной. Консервативность еще более подчеркивается на фоне революционизма внешней политики. Конечно, в данный момент трудно утверждать, что такая ситуация носит характер твердой тенденции. Возможны различные сценарии, однако, в смысле внутренних развитий мы живем в период тирании достаточно типичного брежневизма - одряхлевшего, потерявшего несколько зубов, утратившего молодую мощь, идущего к неизбежному спаду, но все еще стойкого, и в нужный момент готового пролить кровь. Что касается возможных сценариев, то в мои цели не входит считать какой-то из них больше или меньше вероятным на данный момент. Однако и в связи с ними можно сказать пару слов. Есть точка зрения, что революционность внешней политики почти неизбежно приведет и к внутренней революции - сверху или снизу. Быть может, такая возможность действительно есть. Но почему бы не предположить, что с тем же успехом возможно и обратное: армянская олигархия может в определенной степени продлить свой ресурс существования, за счет внешних изменений. Есть другая точка зрения, согласно которой у С. Саргсяна есть «план». Имею в виду не тот план, который растет в Фергане, а тот, что был у мистера Фикса из мультфильма «80 дней вокруг света». У этого варианта тоже есть своя система аргументации и не исключено, что рано или поздно мы станем очевидцами осуществления «плана». Но здесь тоже есть сомнительные моменты. Быть может, Сержу Саргсяну и нескольким его приближенным кажется, что у них есть «план», также как они верят, что верят в Бога (именно так, «верят, что верят»; это, на мой взгляд, наилучшим образом характеризует то своеобразное «христианство», которое исповедуют пара Саргсян-Саркисян, а в последнее время и примыкающие к ним силы). Но честно говоря, для внешнего взгляда ясно лишь то, что этот план или планы всего лишь бескровная абстракция. Ни Саргсян, ни кто-либо из его близких соратников не оставляет впечатления человека имеющего какой-либо идеал или видение. С точки зрения психологии это важно: можно иметь какие-то абстрактные мысли или мечты на тему как было бы лучше, но для осуществления нужна также действительная преданность: в каком-то смысле фанатизм, смелость, воля, даже если это недобрая воля. В этом смысле «наши» не оставляют впечатления даже недоброжелателей. Здесь не может принести пользу даже интеллектуализм, если предположим, что носителями «плана» являются считающийся интеллектуальным зять С. Саргсяна и его «молодцы». Образование, тем более присущая «заграничным парням» поверхностная полуграмотность, которая позволяет усвоить технологии, но не составляющую их основу фундамент, очень мало для реализации «плана». С одной стороны нужно глубинное и всестороннее владение процессами, с другой стороны - смелая воля. А то интеллектуалы такого типа были и в «окружении» Кочаряна. Их преимущество было в PR-проектах, создании искусственных партий, спонсорство эстрадным звездам и т.д. Возвращаясь к Брежневу, скажу, что у него тоже были определенные план и идеология, но все осторожные попытки реформ, предпринятые им и его соратниками, закончились безрезультатно именно по вышеуказанным причинам - отсутствия перспективных кругозоров, а также  воли.

Что касается горбачевского элемента, то это, по сути, остается единственным делом, к которому С. Саргсян пристал почти с самого начала захвата власти. Пока, если не считать псевдо-духовную риторику, это единственное дело, благодаря которому он претендует войти в историю.

В отличие от внутренних реформ, этого процесса будто бы никто не ожидал, не догадывался, не предвидел, и С. Саргсян не делал «намеков» об этом. Я много писал об «инициативности» и в этот момент мне нечего добавить, кроме, быть может, одной вещи, самым большим подарком в наступающем году будет то, что это окончательно провалится.

Грант Тер-Абрамян