У Никола Пашиняна всё получается по Оруэллу. У него тоже все равны, но некоторые – ранее. Потерпевшими, естественно, являются «ослы» и «кони», расходным материалом – «бараны» (которых николовцы ласкательно называют «погосами»), а бенефициарами – «свиньи».

Никол и его внебрачная сожительница пришли к власти под лозунгами о борьбе с разграблением, роскошью, олигархией и коррупцией. Наподобие «свиней» Оруэлла.

Когда Никол стал премьером, он, подобно свинье Наполеону, начал делать то, против чего выступал на уровне лозунгов. От придорожных спидометров до борьбы с игроманией.

При Николе были созданы «революционные» олигархи. Или к старым олигархам вошли в долю, приватизировали их.

Например, появился некий Нарек Налбандян, который становится владельцем излюбленных объектов Никола. Он приобретает цахкадзорскую гостиницу бывшего главы Таможенной службы Армена Алавердяна. Затем покупает особняк бывшего премьер-министра Овика Абрамяна. На днях же он стал владельцем бриллиантовой фабрики. До 2018-го об этом молодом человеке никто даже не слышал, но «бархатная» революция сделала его известным, поскольку он – свой парень. От его имени и на его средства можно делать то, чего хочет Никол.

Однако этот Нарек – далеко не символ «бархатной» революции. Он – лишь один из небольших символов.

Реальный символ – это «Виваро». А конкретнее – его владелец Виген, берущий Алена Симоняна и шурина Никола тусить на Миконосе.

Символом-олигархом Никола, позиционирующего борцом с азартными играми, является именно этот Виген. Именно он – покровитель игромании. Именно он выводит из Армении миллиардные суммы.

В ходе заседания правительства Никол пиарил пиршество члена семьи «виваровцев» в Спортивно-концертном комплексе. Тот самый Никол, который в годы работы оппозиционным клиентом Сержа Саргсяна охаивал любые застолья, крестины и свадьбы, восхваляя бедность и канонизируя бедных (параллельно беря деньги у зятя Сержа и олигархов).

Свадьба члена семьи «виваровцев» возвестила конец «бархатной» революции точно так же, как это было в концовке «Скотного двора» Оруэлла. Всё та же сцена пиршества.

Началом «бархата» можно считать тот день, когда было заявлено, что Никол был прав. О конце возвестил уже сам Никол, воспевший игроманию, роскошь, олигархию, разграбление, ненасытность… Это означает, что «Виваро» уже может принимать ставки по части смены власти.

Айк Усунц